Остров Кауаи ничем не отличается от других своих собратьев, входящих в состав Гавайского архипелага. Разве что именно на него первым ступила нога Джеймса Кука, открывшего эти острова в 1778 году. России до них, разумеется, и дела никакого тогда не было: об архипелаге, затерянном в Тихом океане, знали лишь служащие Российско-Американской компании. И они использовали свои знания с топком. Благодаря их усилиям в 1817 году на Кауаи появились русские поселения и каменная Елизаветинская крепость, на флагштоке которой развевался флаг Российской империи…
Содержание
Удобный архипелаг
200 лет назад Российско-Американская компания (РАК) была едва ли не самой крупной и влиятельной торгово-промышленной компанией региона, имевшей поселения на Аляске и Алеутских островах. Помимо своей основной деятельности — добычи пушнины, серебра и золота, она активно осваивала новые территории. В частности, ее усилиями в Калифорнии была создана торговая фактория, названная Форт-Росс.
кукРуководил РАК Александр Баранов, который и положил глаз на Сандвичевы острова (как тогда назывался Гавайский архипелаг). Его подкупило их географическое положение: он понимал, что острова легко можно будет превратить в центр торговли как с Америкой, так и со странами Юго-Восточной Азии. Кроме того, находясь в благоприятных климатических условиях, они могли бы стать «огородом» для не столь уж и далеких Аляски и Камчатки.
Не исключено, что втайне Баранов надеялся присоединить хотя бы один из островов к России. Тем более что некоторые основания для этого имелись. Когда еще в 1804 году корабли Крузенштерна и Лисянского зашли на Гавайи пополнить припасы, российские капитаны беседовали с Каумуалии — правителем двух островов архипелага. И тот выразил желание перейти в подданство России, надеясь, что далекая могучая империя защитит его от посягательств врага Камеамеа — короля всех остальных островов.
В 1806 году сам Баранов посетил Каумуалии, и тот принял его весьма благосклонно. Возможно, дело бы и получило продолжение, но в 1815 году русский корабль «Беринг», отправленный на Кауаи за продовольствием, неудачно маневрируя, сел на мель. И аборигены, воспользовавшись благоприятным моментом, разграбили его и захватили судно. Почему это допустил Каумуалии, будто бы жаждавший присоединиться к России, понять трудно. Но в РАК всполошились.
Баранову советовали последовать примеру англичан, которые после гибели Кука разгромили поселение аборигенов. Но Баранов решил обернуть это происшествие себе на пользу, а заодно постараться прихватить какой-нибудь островок. Тем более что у него под рукой очень кстати оказался подходящий человек — из российской столицы в РАК прибыл немец, доктор Георг Шеффер.
Доктор-пройдоха
Выходец из Баварии Георг Антон Алоиз фон Шеффер был личностью, скажем так, неординарной. В 1808 году, окончив Вюрцбургский университет, он отправился на заработки в Россию. А через 3 года стал компаньоном своего земляка фон Леппиха, убедившего российское правительство построить по его проекту «Летучий корабль» — боевой дирижабль. Увы, во время первого же полета дирижабль разбился. Леппих исчез, Шеффер остался не у дел. К тому же московский пожар 1812 года уничтожил все его имущество, жена тяжело заболела, а денег на ее лечение не было. Обстоятельства вынудили Шеффера в 1813 году завербоваться корабельным врачом на фрегат, отправлявшийся в Русскую Америку. Но как только корабль пристал к берегу, Шеффера тут же списали — из-за его несносного характера. Горевал Георг недолго: работа нашлась в РАК, где Шеффер, знающий несколько языков, пригодился.
Баранов отправил его беседовать с аборигенами, но не с захватчиком Кау-муалии, а с его соперником — «большим», как его называли, королем Камеа-меа. Вероятно, тайной целью Баранова было столкнуть лбами гавайских вождей и в разгоревшемся конфликте найти собственный интерес. Прибыв на место, Шеффер быстро подлечил короля, поставил на ноги королеву, страдавшую от лихорадки, и в итоге завоевал авторитет. Камеамеа разрешил доктору устроить факторию — торговое русское поселение — и одарил земельными участками на островах.
Потом Шеффер направился прямиком к Каумуалии, который (видимо, напуганный визитом доктора к давнему сопернику) дружески принял русского посланца и пообещал не только возместить ущерб за захваченный корабль, но и в качестве компенсации дать право на монопольную торговлю сандаловым деревом. А главное, он вновь выразил готовность перейти со своими двумя островами в подданство России, если она защитит его от притеснений со стороны Камеамеа. Король лично поднял на своем острове флаг Российско-Американской компании и пообещал дать в помощь россиянам 500 солдат для завоевания других островов.
Царский вердикт
От таких дипломатических успехов у Шеффера, вероятно, голова пошла кругом. Он, выступая уже от имени императора России, подписал несколько договоров, пообещал Каумуалии поддержку русского оружия, пожаловал ему офицерский чин. Отправив сообщения Баранову и в Петербург, он энергично приступил к строительству трех фортов. А довольный Каумуалии подарил доктору целую долину на севере острова, которую тот быстренько переименовал на немецкий лад в Шеф-ферталь, а протекавшую там небольшую речку окрестил Доном.
Баранов тем временем ничего не предпринимал, ожидая указаний из столицы. Но прежде чем доклады Шеффера дошли до Петербурга, об успехах доктора проведали американцы. Недолго думая, они прислали корабли с морской пехотой и дружественными им туземцами, разгромили все шефферовские постройки, а его самого посадили на дряхлый корабль «Кадьяк», пальнули на прощание из пушки и отправили в столицу архипелага Гонолулу. Здесь Шефферу повезло: он встретил американского капитана, которого в свое время вылечил, и тот согласился взять его с собой до Кантона. С превеликим трудом и приключениями добравшись оттуда до Петербурга, Шеффер представил правительству план оккупации Россией одного из Гавайских островов. Но через полгода появился рескрипт императора Александра I, поставивший точку на гавайской мечте:
«Государь император изволит полагать, что приобретение сих островов и добровольное их поступление в его покровительство не только не может принесть России никакой пользы, но, напротив, во многих отношениях сопряжено с весьма важными неудобствами…»
Было подсчитано, что деяния Шеффера обошлись Российско-Американской компании примерно в 200 000 рублей — огромную по тем временам сумму. Взять с Георга было нечего: никаких собственных средств он не имел. Его уволили и отправили на родину.
А Александр Баранов об императорском решении не узнал. Из-за проблем со здоровьем он подал в отставку и отправился в Россию, но по дороге умер — на корабле вблизи острова Ява. Там и был похоронен. Вместе с ним ушла в могилу русская мечта о далеких Гавайях.
© Анатолий Буровцев, Константин Ришес